Выступление заместителя управляющего делами Московской Патриархии епископа Зеленоградского Саввы на конференции «Объекты религиозного наследия», организованной в рамках Международного форума к 50-летию Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия. Мероприятие состоялось в Казанском кремле 7 декабря 2022 года.
Памятники религиозной архитектуры и религиозная жизнь
Приветствую представителей религиозных общин, государственных учреждений и общественных организацией, экспертов — всех участников международной конференции, посвященной объектам всемирного наследия с религиозной составляющей.
Несколько лет тому назад, а именно в 2016 году митрополит Казанский и Татарстанский Феофан, выступая в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже, подчеркнул, что последовательная инициатива ЮНЕСКО по устойчивому управлению объектами всемирного наследия религиозного значения является важным шагом по уходу от принципов радикального секуляризма, с которым столкнулась Церковь в России в советское время. Советская власть, преследуя антирелигиозные задачи, в том числе последовательно проводила политику, направленную на исключение участия верующих из жизни храмов, относящихся к всемирному наследию. Как подчеркивал владыка Феофан, хорошо знавший те времена, тогда заявлялось, что верующие являются едва ли не наибольшей угрозой для храмов, являющихся памятниками.
Не буду сейчас повторять те подробные аргументы, которыми митрополит Феофан в пух и прах разнёс подобные утверждения. Сама жизнь показывает, что таковое участие не вступает в противоречие с усилиями по их сохранению. Это мы видим даже на примере наиболее чувствительных памятников, таких как соборы Московского кремля или храм Покрова на рву, более известный как храм Василия Блаженного. В этих храмах богослужения совершаются регулярно, а в храме Василия Блаженного даже еженедельно при полном взаимопонимании между музейными хранителями памятников и священнослужителями. И уж тем более мы видим совершенно уравновешенную ситуацию на примере таких объектов Всемирного наследия, которые находятся в постоянном пользовании религиозных организаций, как Свято-Троицкая Сергиева Лавра или Московский Новодевичий монастырь.
Безусловно, важно, чтобы во всех случаях, когда речь идёт о памятниках, религиозные общины со всей бережностью относились к вверенным им прежними поколениями сокровищам. В Русской Православной Церкви ответственность за сохранность церковного имущества, в том числе храмов и монастырей, лежит на епархиальных архиереях (такова сложившаяся иерархическая структура Православной Церкви), осуществляющих начальствующее наблюдение за сохранением памятников церковной архитектуры и искусства во вверенных им епархиях. При этом, понимая, что не каждый архиерей может быть специалистом в этой области Священный Синод Русской Православной Церкви учредил в 2014 году должность епархиальных древлехранителей — людей имеющих специализированные знания и регулярно повышающие свою квалификацию для наблюдения за работой церковных общин, а также для их консультирования в сфере сохранения памятников. Конечно, все мы понимаем, что всякая институция где-то работает очень хорошо, где-то имеют шероховатости, но выражаю твёрдое убеждение, что институция епархиальных древлехранителей себя оправдала.
Мы благодарны светским коллегам и экспертам, в том числе представителям ЮНЕСКО, за их понимание нужд и особенностей жизни, в частности богослужебной жизни церковных общин в тех зданиях, которые с точки внешних для религиозной жизни людей являются в первую очередь памятниками, а для нас — в первую очередь храмами Великого Бога.
В связи с этим хотел остановиться на самой идеи сохранения Всемирного наследия применительно к религиозным памятникам. Смысл существования храма, смысл существования любого религиозного здания не в том только, чтобы радовать глаз посетителя. Храм оживает тогда, когда в нём совершается то, ради чего он создавался его архитекторами, мастерами, вдохновителями. То есть тогда, когда в нём совершается богослужебная жизнь. Невозможно разорвать предназначение шедевра богослужебной архитектуры от его жизни. Все мы когда-то посещали великолепные бывшие дворцы, превращённые, к примеру, в музеи картин. Но, как не парадоксально, дворцы, при этом, не утратили свою главную функцию. Казалось бы, здесь больше никто не живёт. Но функция дворца как места проживания глубоко вторична по сравнению с первичной функцией, а таковой является впечатлять посетителя, передавать ему чувство великолепия, преклонения перед тем, что находится в этом месте. Храм тоже передаёт чувство великолепия, но первичная функция храма в том, чтобы объединять людей в молитве Богу. Первичная функция монастыря в том, чтобы здесь жили монахи и ежедневно обращались к Богу.
Лишая храм или монастырь первичной функции, мы их мертвим, лишаем смысла. И наоборот. Сейчас остро стоит вопрос консервации храмов, стоящих в чистом поле, в местах покинутых людьми. Или в деревнях, где живыми остались пара дворов. Много таких храмов в Московской, Ярославской, Нижегородской, Псковской и других областях центральной России. Такие храмы часто являются замечательными памятниками зодчества. Но в отсутствие жителей полноценное восстановление здесь богослужебной жизни невозможно. Тем не менее сейчас распространяется следующая практика: одновременно с технической консервацией храмов (покрытие крышей, закрытие окон) последние приписываются к церковной общине, которой вменяется периодически совершать здесь богослужения (хотя бы летом, раз в месяц). И это вполне работает.
Возвращая храмам их первичную функцию, мы их оживляем, возвращаем им смысл. Скажу более. В отличие, скажем, от бытовой жизни, которая была когда-то в тех же замках или дворцах, сама религиозная жизнь является частью всемирного наследия. С точки зрения верующих людей — главной частью, высшей частью, но ведь и внешний для религии человек согласится с тем, что основные религии — это важнейшая часть живого наследия человечества.
Именно поэтому столь важно, чтобы памятники, являющиеся религиозными зданиями, сохраняли свою связь с религиозной жизнью при бережном к ним отношениям как к памятникам.
