«Слова у него не расходятся с делом» — так говорят про решительных и ответственных людей, и нам, конечно, хочется, чтобы мы сами являлись таковыми. Тем более что христианам, верующим в Бога-Слово, положено очень внимательно относиться к тому, что мы говорим.
Но вот мы говорим, не вдумываясь в смысл слов… Вот мы живём, не вдумываясь в смысл жизни... Почему так, и чем это нам грозит? Попробуем разобраться.
Пожалуй, самый наглядный пример — это редукция христианского выражения благодарности. Когда-то давно наши благочестивые предки говорили: «Спаси тебя Бог», и это со временем превратилось в «спасибо». Желая вернуть выражению сакральный смысл, современные православные придумали новую формулу: «Спаси, Господи». Здесь ещё больше, ещё страшнее — прямое обращение к Творцу вселенной с просьбой помиловать человека.
Увы и увы нам, это выражение постигла та же печальная участь. «Спаси, Господи» сначала потеряло запятую, а потом и смысл. Подавляющее число православных говорят эти слова, не вдумываясь, не соединяя язык с сердцем.
И так везде. От многократного повторения наши общеупотребительные молитвы превращаются в какую-то мантру, и мы ищем удовлетворения в простом повторении слов, забывая о том, что это обращение живого человека к Живому Богу.
После еды мы говорим: «Но яко посреде учеников Твоих пришел еси, Спасе, мир даяй им, прииди к нам, и спаси нас». Если поразмыслить, это прямая отсылка к эпизоду в Евангелии, когда Воскресший Христос неожиданно появляется среди апостолов. «Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? <…> Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними», — вспоминает это событие евангелист Лука.
И вот по три раза на день вспоминаем этот случай двухтысячелетней давности, и просим Христа тоже так же, но только невидимо для глаз, посетить нашу трапезу, благословить нас, преподать мир и спасти нас…
Впрочем, что это я. Мы просто читаем молитву после еды, чтобы с чистой совестью можно было мыть тарелки и идти смотреть «Прямую линию» на Спасе.
«Просто читаем молитву…» Это всё равно, что наши дети создадут в телефоне смс-шаблон: «Доброе утро, мама!», и каждый день из года в год будут почти бездумно посылать его нам, исполняя сыновние обязанности.
А ведь мы поступаем так не только в молитве. Вся наша церковная жизнь пропитана этой отравой привычки и охлаждения. Протопресвитер Александр Шмеман сравнивал её с пылью, которая незаметно покрывает всё, и тогда… И тогда даже страшное изображение Распятия становится для нас обычным делом, мы проходим мимо него всякий раз, посещая храм, и наше сердце никак не откликается на образ Страдающего Спасителя.
И так везде! Даже Литургию, великую и таинственную, мы склонны превращать в привычную «обеденку», на которую надо успеть подать записочки, и желательно достоять до целования Креста (а-то грех будет, если уйти раньше). Это пусть святой Гавриил Ургебадзе нам рассказывает про пыль на полу, которую после Литургии можно собирать и целовать, а мы постоим в шапках и куртках полтора часа, исполним свой долг, и отправимся домой, как будто ничего и не было.
Такое отношение, безусловно, распространяется на всю жизнь человека. Он как бы влачит своё существование вполсилы, не вкладывая душу в важные вещи. А что для нас важно? Ведь не выбор дублёнки, и не сериал после программы «Время» — то, на что мы обычно тратим много внимания. Важно — больше всего на свете — стремиться к Богу. Важно хотеть, желать попасть в такое Царство, где Он всегда будет рядом. Всё остальное — приложится.
Тогда утренние молитвы станут радостным разговором с любимым Богом, у которого просишь благословения на наступающий день — не исполнением обязанностей, не метафорой, а живой беседой. Молитвы станут ещё и воплем покаяния, биением себя в грудь и невозможностью от стыда поднять глаза на Небо: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!»
Понятно, не в одночасье так случится. Обычно искреннее предстояние получается у нас только при серьёзном душевном потрясении, когда мы молимся после страшной новости, узнанной от врача, или о близком человеке, пришедшем в очередной раз домой пьяным… Но всё же направление, к которому надо стремиться, должно быть ясным для нас, и всю жизнь свою мы должны искренне и твёрдо посвящать Богу. Да, через силу мы будем вставать на молитву, но и ругать хотя бы себя будем за такое нежелание, и начнём во время «чтения» пытаться каждое слово соединять с сердцем. Тогда со временем задача обязательно решится.
«Я знаю, что Ты тут, потому что Ты меня создал для того, чтобы я с Тобой встретился и соединился. Буду ли я ощущать Твое присутствие или нет — не так уж важно, для меня достаточно знать, что Ты, по Своей любви и по Своему смирению, здесь, вместе со мной». Так, например, молился приснопамятный митрополит Антоний Сурожский.
Вот нам задачка на Великий пост — постараться каждое возношение молитв принимать как встречу со Христом. Благоговейную, исполненную тишины и покаяния встречу. Это трудно, это сразу переносит не только нашу молитву, но и всю нашу жизнь на какую-то неизмеримо более важную высоту. Но вот здесь-то и есть — настоящая жизнь. Ведь Царствие потому и Божие, что в нём рядом с нами, очень близко с нами, будет Господь.
Научиться радостному и внимательному предстоянию перед Его престолом — и есть цель нашей земной жизни. Сердца чистые сотвори в нас, Боже, и дух правды обнови в нас! С Великим постом!
