На кафедре: с 26 июля 1657 года по 11 ноября 1672 года
Мирское имя, дата рождения и пострига будущего казанского архипастыря неизвестны. Но даже и в скудных данных его биографии накопилось много путаницы. Известная история прославления Раифского списка Грузинской иконы Божьей Матери свидетельствует, что митрополит Лаврентий до того, как попал в Москву, был настоятелем или, во всяком случае, состоял в братии Важского монастыря в устье Северной Двины около села Холмогоры и только образующегося тогда города Архангельска. Этот монастырь был закрыт после секуляризации 1764 года. Но с этими данными произошло некоторое недоразумение. Первый биограф Казанских архиереев архимандрит Платон (Любарский), видимо, не знавший о Важском монастыре, перепутал его с другим, намного более известным Вяжицким монастырем, расположенным близ Новгорода, и определенно написал о пребывании владыки Лаврентия в «Николаевском и Ефимьевском Вяжицком монастыре»[1]. Эти данные потом переписывались в других сочинениях по истории епархии — Г.К. Богословского, владыки Никанора (Каменского), попали и в известный труд владыки Мануила (Лемешевского).
Единственным рациональным зерном в этом заблуждении было то, что своей карьерой владыка Лаврентий явно был обязан патриарху Никону. Известно, что в 1652 или 1653 году, в начале правления патриарха Никона, отец Лаврентий стал патриаршим ризничим. Это объясняли тем, что патриарх Никон в 1648-1650 гг. был Новгородским митрополитом, где и познакомился с игуменом Лаврентием.
Но, как известно, патриарх Никон постригся и монашествовал в Анзерском скиту (в то время он был независимым от Соловецкого монастыря), потом был настоятелем Кожеезерского монастыря — а все дороги из этих обителей вглубь России проходили по Белому морю и Северной Двине, так что он мог познакомиться с игуменом Лаврентием и в Важском монастыре.
В качестве патриаршего ризничего отец Лаврентий упоминается 6 апреля 1654 года при описании перенесения мощей святителя Иакова Боровицкого в Иверский монастырь.
В 1655 году отец Лаврентий был рукоположен на Тверскую кафедру, с возведением в сан архиепископа. Здесь явно проявилась благосклонность патриарха Никона — среди тверских архиереев владыка Лаврентий был первым архиепископом. Как тверской архиерей он в 1656 году присутствовал на соборе по вопросу об исправлении церковных книг, а 26 июля 1657 года был переведен на Казанскую кафедру. Это произошло через год после смерти от чумы митрополита Корнилия. Прибыл же митрополит Лаврентий в Казань только 3 января 1658 года[2]. При этом он был первым митрополитом, которому было дано право на белый клобук и саккос с колокольцами.
В том же году патриарх Никон одним из последних своих указов расширил пространство Казанской епархии. Симбирск, основанный в 1648 году, и быстро заселявшиеся вокруг него земли по Симбирской засечной черте, в церковном отношении до сих пор подчинявшиеся непосредственно патриарху, были переданы в состав Казанской епархии. Уже к концу 1660-х гг. митрополит Лаврентий построил в Симбирске подворье архиерейского дома. Еще одно подворье, в Свияжске, появилось в 1659 году. Теперь во время частых поездок в Свияжск архиерей мог не обременять лишними заботами братию Успенского монастыря.
Достаточно длительное пребывание митрополита Лаврентия в Казани запомнилось, в основном, в связи с прославлением двух местных икон.
Чудесный сон инокини Марфы и первый крестный ход с Седмиезерной Смоленской иконой состоялись раньше, но именно при Лаврентии произошло официальное прославление иконы как чудотворной и сложился порядок празднования, существовавший до конца 1920-х гг. и включавший ежегодный крестный ход из Седмиезерной пустыни, встречу иконы казанцами во главе с архиереем, обнесение иконы вокруг города, месячное пребывание Седмиезерной иконы в городских храмах по расписанию, составленному архиереем. Сам митрополит Лаврентий, по легенде, «красными ногами» ходил в Седмиезерную пустынь и из нее в Казань с крестным ходом.
Не только прославлением, но и самим созданием другой местной чудотворной иконы Божией Матери — Грузинской — Казань всецело обязана митрополиту Лаврентию.
Настоящая Грузинская икона была в 1622 году захвачена персами во время набега на Грузию. Ее выкупил находившийся в Персии по торговым делам приказчик ярославского купца Григория Лыткина Степан Лазарев и привез в Россию. Лыткин в 1629 году пожертвовал икону в Черногорский (Красногорский) монастырь, находящийся под Архангельском, в 20 километрах от Холмогор. Вскоре на севере икона стала почитаться как чудотворная, а в 1650-е годы, при патриархе Никоне, она была официально внесена в календарь. Патриарх Никон, бывший насельник Анзерского скита, очевидно, знал о чудесах от Грузинской иконы. Владыка Лаврентий, живший в Важском монастыре, находившемся менее чем в 100 верстах от Черногорского (по северным меркам расстояние совсем небольшое), очень почитал Грузинскую икону. Став казанским митрополитом, он направил в Черногорский монастырь иконописца, который сделал точный список с древней иконы. В 1662 году она была помещена в Раифском монастыре, скоро прославилась благодаря многочисленным чудесам и стала почитаться не меньше, чем подлинник.
Именно при владыке Лаврентии было составлено Житие святителя Германа, ему же приписывают авторство канона и стихир святителю. Со слов архимандрита Платона (Любарского)[3] митрополита Лаврентия называют составителем Жития святителя Германа, но это явно не соответствует действительности: из текста Жития видно, что его писали в Свияжском Успенском монастыре. Что касается службы святителю Герману, то ее составителем действительно, скорее всего, был митрополит Лаврентий.
При митрополите Лаврентии быстро росло число приходских храмов на вновь осваиваемых землях. К 1658 году было завершено строительство Закамской засечной черты, плодородные земли в Закамских районах нынешнего Татарстана стали очень быстро заселяться. За двадцать лет почти все земли приобрели хозяев. В эти годы было основано большинство русских, татарских, чувашских, мордовских сел и деревень на территории нынешних Спасского, Алексеевского, Чистопольского, Новошешминского, Нижнекамского районов. Большинство русских сел были помещичьими, и приходы возникали в них в первые же годы после основания. Еше больше новых приходов возникло на западном берегу Волги.
В 1654 году было завершено строительство Симбирской засечной черты (Симбирск основан в 1648 году), быстро стали заселяться земли, ныне составляющие Симбирскую и Самарскую области. К концу XVII века на них находилось больше половины приходов Казанской епархии.
Патриарх Никон был смещен и оказался, фактически, под арестом уже через год после назначения митрополита Лаврентия на Казанскую кафедру. Владыка Лаврентий принимал участие в официальном удалении патриарха Никона с патриаршего престола на поместном соборе 1666-1667 гг. Но это не помешало казанскому митрополиту кое в чем подражать своему покровителю. Как известно, патриарх Никон создал под Москвой Ново-Иерусалимский монастырь, понимаемый им как некое зеркало Святой Земли. Река Истра была переименована в Иордан, многие окрестные объекты получили палестинские названия.
Митрополит Лаврентий в Казани создал свой Новый Иерусалим. На берегу озера Дальний Кабан, на земле, принадлежавшей архиерейскому дому, в дачах деревни Горки была построена загородная резиденция митрополита — Новый Иерусалим. Сам он и все архиереи после него проводили в этом загородном доме много времени вплоть до конфискации Нового Иерусалима в 1918 году. Позже этот архиерейский дом называли также Возскресенским монастырем, что не совсем верно.
Поместный собор 1666-1667 гг., в котором владыка Лаврентий участвовал, окончательно оформил церковный раскол, запретив старые обряды и объявив их сторонников находящимися вне Церкви. Бороться с «раскольниками» должны были и светские, и духовные власти на местах. Нет сомнений, что в Казани и Казанской епархии старообрядцев было много.
Накануне собора 1666-1667 гг. в глазах сторонников старых обрядов митрополит Лаврентий выглядел безусловным сторонником патриарха Никона и нововведений. Один из видных противников новых обрядов, бывший патриарший «подьяк» (иподиакон) Федор Трофимов, специально для разбирательства на соборе был возвращен из сибирской ссылки. Он представил челобитную на имя Алексея Михайловича с обвинениями против патриарха Никона и других иерархов. О митрополите Лаврентии он писал: «И в нынешнем, государь, во 7174 (1665/66) году, октября в первый день по указу государя волокся я, нищий, к Москве из Сибири за приставом[4]. И в Казани будучи, бродил я, нищий, к митрополиту Лаврентию для милостыни. … А в то время он, Лаврентий, воссел на колесницу позлащенну, а перед ним неведомо какого чину старец, и сказали, что ехал он к празднику служить. А сказали тутошние люди: прежние де власти к праздникам на колеснице не езживали, ходили с кресты. …Камилавка и клобук на нем не по-старому… рукою осеняет странно некако, а то есть гордость и старому преданию нарушение. … у того митрополита Лаврентия от келий сделаны переходы на столпах каменных до соборные церкви... А ему ж приказал Никон строить таков же новый Ерусалим, и он строит деревянный тем же образом, и быть де ему в том Ерусалиме патриархом… и те его каменные переходы и светлица с чердаком явная гордость к царской державе и высости (так!), потому что прежние пастыри переходов каменных и деревянных к соборной церкви не делывали. Он же митрополит поставил у себя над поварнею светлицу, а перед ней сделал чердак тесовый, а на нем поставил крест Христов и то явно ругательство кресту Христову»[5]. Как известно, подьяк Федор был среди тех, кто персонально был осужден Поместным собором 1666-1667 гг.
Но о каких-либо действиях архиерея или воевод против старообрядцев после Поместного собора сохранившиеся источники ничего не сообщают. Единственное известие дошло до нашего времени через старообрядческие предания.
В Казани есть место, которое издавна называют «Стекольный скит». Это место, которое находится вблизи пляжа «Локомотив», и сейчас почитается казанскими старообрядцами старопоморского согласия, которые утверждают, что на этом месте находился монастырь Димитрия Прилуцкого, закрытый за приверженность монахов старым обрядам.
В 1810-е или 1820-е гг. купец-старообрядец Василий Андреевич Савинов построил на этом месте стекольный завод, отсюда и название. По другой версии, никакого стекольного завода здесь никогда не было, а Савинов под видом завода построил молельный дом. Так или иначе, но до 1847 года этот дом был основным местом, где собирались старообрядцы старопоморского согласия. В 1847 г. молельный дом был закрыт властями как незаконный. С этого времени вплоть до начала XX в. дом находился в запустении, старообрядцы продолжали его эпизодически посещать и ремонтировать, совершать рядом захоронения. В 1905 году, после объявления свободы вероисповедания, старообрядцы вновь оборудовали здесь официально разрешенный молельный дом, просуществовавший до 1937 года. Монастырь великомученика Димитрия Прилуцкого действительно существовал, он упоминается в 1648 году, а во второй половине XVII века его уже не было.
Как и многим другим казанским архиереям, владыке Лаврентию пришлось пережить сильный пожар. В 1670 году сильно горел Кремль, в результате пришли в негодность колокола Благовещенского собора. Митрополит Лаврентий просил патриарха выслать мастеров для переплавки колоколов, но мастер Харитон Иванов с четырьмя учениками прибыл только после смерти владыки Лаврентия, в 1674 году[6].
4 июня 1671 года митрополит Лаврентий пожертвовал в Успенский собор города Казани серебряный напрестольный крест с мощами. Этот крест с дарственной надписью хранился в соборе до 1921 года[7]. Сохранялась в соборе и панагия митрополита Лаврентия «из камня фиатиста, в котором вырезан образ Богородицы Печерские, на золотом окладе 6 изумрудов и 175 жемчужных зерен и вверху Нерукотворный образ на лазоревом яхонте и украшенный жемчугом»[8].
Согласно архимандриту Платону (Любарскому), владыка Лаврентий скончался в полночь с 11 на 12 ноября 1673 года; правда, неизвестно, откуда архимандрит Платон в конце XVIII века мог знать точный час смерти. Перед смертью он принял схиму с именем Левкий и был похоронен в кафедральном Благовещенском соборе, в подвале под алтарем.
Примечание
1. Архимандрит Платон (Любарский). Сборник древностей Казанской епархии. — Казань, 1868. — С. 77.
2. В Твери владыка Лаврентий уже пережил страшную эпидемию чумы летом 1655 года, когда погибли две трети жителей города.
3. Там же. — С. 78.
4. «За приставом» — под охраной.
5. Там же. — С. 78.
6. Казанские губернские ведомости 1859. — № 2.
7. Малов Е.А. Исторические описания церквей г. Казани. — Казань, 1884. — Вып. 1 — С. 91.
8. Архиепископ Никанор (Каменский). Казанский сборник статей. — Казань, 1909. — С. 435.
