Почти в каждой епархии найдется один монастырь, который, по сути, является ее лицом, ее «визитной карточкой». Не обязательно он — самый древний. Не обязательно он был самым большим до революции. Но, по промыслу Божьему, он является самым большим и почитаемым сейчас. И по тому же благому Божиему промыслу, именно его удается, на щедрые пожертвования благотворителей, восстановить так, как будто его никогда и не разоряли — как будто и не было бурь революции и тех «безбожных пятилеток», когда храмам Господним «разбили головы»... И только жития новомучеников, которых чтят в возрожденных обителях (и по молитвам которых, возможно, все и возродилось так относительно легко), напоминают, что страшные бури все-таки были. И была кровь... Но были и венцы небесной славы.
Кто из паломников не знает сейчас Макарьевского монастыря Нижегородской епархии, Толгского — Ярославской, Санаксарского — Мордовской... Из этого же ряда и Раифская Богородицкая пустынь Казанской епархии, что менее чем в часе езды от Казани. С каждым годом больше и больше людей узнает о ней по всей России. Высоких гостей, принимаемых в нашей республике, возят туда по протоколу, как бы ни был краток официальный визит. Простые паломники едут и едут сами — машинами, автобусами... некоторые — «до поворота, а дальше — пешком». И удивительное зрелище открывается перед ними — незабываемый силуэт белокаменного монастыря: посреди леса, на берегу озера...
.jpg)
Архитектурный ансамбль Раифской пустыни — вне сомнений, один из самых величественных в Среднем Поволжье. Пятиугольник ее старинных «кремлевских» стен рубежа XVII-XVIII вв. опоясывает пространство примерно в 2 гектара площадью. На каждом углу было сооружено по башне, но две из них развалились от ветхости в советское время.
Удивительно сходство самого пятиугольника и этих островерхих, рвущихся в небо башен — с каменным периметром Нового Иерусалима на Истре, под Москвой. На эту близкую аналогию обращали внимание паломники еще в XIX веке — например, посещавший Раифскую пустынь в 1830 году и оставивший большую рукописную книгу воспоминаний. Случайна ли эта аналогия? Если под Москвой — Новый Иерусалим, то под Казанью — новая Раифа (историческая, древняя Раифа — это городок на Синайском полуострове, о котором дальше еще будет сказано в нескольких словах). И «перенос» географического названия со Святой земли в том и другом случае, вне сомнений, сближает эти два монастыря, являющиеся примерно ровесниками.
Буквально сад куполов и крестов — самых разных цветов, размеров и форм — вырос за 3 века внутри этого белокаменного периметра. Могучая византийская глава собора во имя Грузинской иконы Божией Матери (1835 — 1842 гг.), ныне выкрашенная в небесно-синий цвет; пять золотых луковок Троицкого собора (1904 — 1910 гг.); бело-голубые «шахматные» квадратики на высоком барочном куполе церкви святых отцов в Раифе и Синае избиенных (1708 г.); изящная «лествица в небо» маленькой Софийской церкви (1795 г.). Вся эта красота еще издали встречает паломника, паря в небе и отражаясь в озере.
Но самое величественное сооружение в монастыре — несомненно, надвратная колокольня (1889 — 1903 гг.), такая же белоснежная, как и весь ансамбль, только превосходящая по высоте любые другие его постройки примерно вдвое. «Раифская свеча» или «раифский маяк» — прозвали ее. Она — первое, что виднеется сквозь заросли, когда подходишь или подъезжаешь к монастырю. Поистине незабываемое зрелище! Один ее крест, кажущийся снизу совсем крошечным, в действительности имеет 7 метров высоты. Когда его снес ураган 1999 года (по благому Божьему промыслу, никто тогда не пострадал, хотя асфальт был сильно промят в месте падения), заново его устанавливали с помощью вертолета: этот необычный сюжет даже показали в свое время по телевидению.
Высота всей башни — около 60 м: почти как у Богоявленской колокольни Казани (кстати, ее ровесницы). Часы в верхнем ярусе башни, чистопольского производства, работают по принципу обычных «ходиков», с тихим тиканьем — это самые большие часы подобного устройства из всех, что зарегистрированы в мире. Летом гигантская колокольня — излюбленное место для ласточек и стрижей.
Удивительно красиво и природное окружение монастыря. Его белокаменный «кремль» с двух сторон омывается озером, изогнутым, как полумесяц. Озеро когда-то называлось просто Сумкой, как и речка, протекающая сквозь него, теперь, как и обитель, именуется Раифским. Они буквально стали одним нераздельным целым: облик монастыря совершенно непредставим без озера, пейзаж озера — без монастыря.
Огромное водное зеркало, несколько десятков гектаров, особенно живописно выглядит с высоты птичьего полета — как гигантский лесной глаз. С берега же смотрится почти как река — примерно с Дон или Оку шириной: благодаря изгибу, конец озера не виден и кажется, будто оно утекает далеко, в лесные края. В действительности, длина его около 2 км.
Это — один из нескольких самых крупных стоячих водоемов Татарстана, сердце Раифского государственного заповедника, образованного на базе бывших монастырских лесных владений. Заповедность природы чувствуется тут во всем: возле обители, буквально в тени ее стен, золотистой россыпью цветут на мелководье желтые кубышки, а на берегу, как башни, стоят деревья в несколько обхватов. Дупла некоторых напоминают целые маленькие комнатки. От других, к сожалению, остались лишь пни.
На одном берегу озера, у монастыря — богатыри-ивы. На другом возвышаются над зарослями мачтовые сосны и башни-ели. Кажется, будто там тоже кремль — только зеленый, лесной. На несколько километров раскинулась во все стороны заповедная раифская чаща, скрыв в себе, как жемчужину, древнюю Богородичную обитель.
Какова же история этого заповедного «дома Пресвятой Богородицы»? Когда началась здесь монастырская жизнь?
В 1613 году из Московского Чудова монастыря в Казани приезжает инок Филарет. Спасался ли он от бедствий Смутного времени или причины его переселения были иными? Почти ничего о его жизни мы не знаем, и на многие вопросы Господь сокрыл ответы. Некоторое время инок Филарет подвизался в Спасо-Преображенском монастыре казанского кремля но, желая уединения, вскоре ушел и оттуда — на берег озера, что в 27 км от Казани. Там он поселился в самодельной хижине. Первая часовня появилась на этом месте уже тогда, когда образовалась киновия — небольшое братство пустынножителей, которых привлек пример Филарета. Когда часовня была уже построена, одному из иноков явилось видение благословляющей руки из облака. Это был знак, что начинание отшельников угодно Богу и место отныне свято...
Перед кончиной (в каком году, опять-таки неизвестно) инок Филарет вернулся в Спасо-Преображенский монастырь, сподобился приобщения Святых Таин, почил и был погребен в ограде обители.
Подлинно известная дата официального учреждения обители — 1661 год: по просьбам иноков, уже давно подвизавшихся в лесу, казанский митрополит Лаврентий благословил создание монастыря. В 1662 году началось его строительство.
В связи с таким большим промежутком времени — почти полвека, — между предполагаемой датой переселения монаха Филарета и основанием пустыни, некоторые исследователи полагают, что само переселение могло быть не в 1613 году, а несколько позже. Но официально признанной датой стал все-таки именно этот год.
В 1660-х годах в обители были построены в дереве три церкви: «во имя преподобных Отец, в Раифе и Синае избиенных» (по ней пустынь и стала именоваться Раифской), во имя Происхождения Честных Древ Креста Господня (в этот праздник 1/14 августа состоялось освящение всех церквей) и во имя Грузинской иконы Божией Матери (последняя по времени из трех).
В эти годы мы впервые встречаем упоминание о великой святыне, прибывшей в наш край — о Грузинской чудотворной иконе Божией Матери. Ею была благословлена новая обитель, и отныне история монастыря и история иконы — нераздельны.
В Раифском монастыре с XVII века хранится список — но с утратой в ХХ веке самого подлинника, что был в Архангельской епархии, Раифская икона оказалось самой старой и самой почитаемой из всех Грузинских икон в России.
Началась же история пребывания святого первообраза в нашей стране в 1629 году. За 7 лет до этого персидский шах Аббас разорил и завоевал Грузию. В числе святынь, захваченных персами, оказалась и Грузинская икона.
Ее выкупил бывший в Персии по торговым делам приказчик ярославского купца Лыткина Стефан Лазарев. Вскоре новому владельцу иконы Георгию Лыткину было откровение: икону необходимо пожертвовать в Красногорскую обитель близ Холмогор. Купец так и сделал — святой образ был поставлен в монастыре «на Чермной горе» 22 августа 1629 года. Этот день стал праздником в честь иконы Грузинской иконы Божией Матери: сначала местным, монастырским, потом, по распоряжению патриарха Никона — всероссийским. И поныне мы торжественно отмечаем этот праздник — 4 сентября по н. ст.
После основания Раифской обители в 1661 году сам казанский митрополит Лаврентий распорядился послать под Холмогоры одного из лучших летописцев и снять точный список с Грузинской иконы. Список был торжественно встречен в Казани митрополитом и с почестями препровожден в Раифский монастырь.
Так чудотворная икона в XVII веке совершила сразу два длинных путешествия в противоположных направлениях: сначала с юга на север, через всю Россию — из Грузии почти до Белого моря, потом (правда, уже в виде своего списка) — с севера на юг, от окрестностей Архангельска до окрестностей Казани... Вся страна символически была благословлена этими переносами.
Драгоценная риза Раифской Грузинской иконы относилась уже к 1720 году. На серебряном окладе, который покрыл сзади всю доску, была сделана подпись: «1720 г. июля 24 дня построен сей образ по благословению великого господина Преосвященнейшего Тихона, митрополита Казанского».
Точно установлено, что надпись относится именно ко времени украшения образа, а не его написания — которое состоялось, как мы знаем, более чем на полвека раньше. Размер иконы — 40х31 см.
Риза ее была унизана жемчугом и драгоценными камнями. Серебряный ковчег, в котором хранилась икона, весил около 3 кг. К XIX веку риза обветшала и была обновлена — весь жемчуг и камни заново перенизаны в рукодельной мастерской Казанского Богородицкого монастыря в 1876 году.
Конечно, все пожертвования на украшение иконы были связаны с ее особым почитанием. Ежегодно святой образ из монастыря торжественно принимали у себя города Казань и Свияжск.
В Казани икона пребывала от дня Святой Троицы до конца июля; возвращалась в обитель и тут же 31 июля отправлялась в Свияжск — с крестным ходом до Васильево, а оттуда на паром через Волгу. В Свияжске святой образ оставался 3 недели, и 21 августа возвращался в обитель к главному торжеству, к самому празднованию Грузинской Божией Матери (все даты — по ст. стилю). Были и малые крестные ходы: до часовни на Галицкой дороге, до села Исаково Свияжского уезда, в другие села... Окрестности до сих пор сохранили названия, связанные с чудотворной иконой: есть село Грузинка в нескольких километрах от монастыря, есть Грузинский храм в селе Осиново, а также Грузинский придел в Никольской церкви на Красной Горке (Юдино), тоже поблизости. Все здесь освящено покровом Божией Матери.
Благодаря почитанию иконы, Раифский монастырь процветал. Щедрые пожертвования обеспечили строительство и благоукрашение. Первыми в этом благом деле были сами казанские митрополиты того времени (II пол. XVII — начала XVIII вв.): Лаврентий, основатель обители; Адриан, ее восстановитель после пожара; Маркелл, продолживший его дело после того, как Адриан стал Патриархом всея Руси; наконец, Тихон, который так полюбил пустынь, что выразил желание быть здесь похороненным... что, впрочем, не было исполнено.
В 1689 году пожар уничтожил весь монастырь. Все было построено из дерева и все сгорело дотла.
В течение 1690—1717 годов обитель отстраивалась заново, уже полностью в камне. Именно тогда и были построены уже описанные нами великолепные стены и башни, а также несколько церквей — но из них, первоначальных, сохранилась до нашего времени лишь церковь святых Отец в Раифе и Синае избиенных. Ее освятили 30 августа 1708 года. Частично перестроенная в 1892-97 гг. по проекту Ф. Малиновского (с добавлением братской трапезной, действующей и поныне), она стоит в самом центре монастырского ансамбля как «мать всех раифских храмов». Всего же их, по описи 1739 года, числилось 15 (!), правда, вместе с приделами. Это было гораздо больше, чем в любом другом монастыре Казанской епархии... да и не только Казанской.
Ну а те два больших собора, которые своими размерами и монументальностью привлекают сейчас внимание паломников в первую очередь, относятся уже к гораздо более близкой к нам эпохе... хотя оба построены на месте древних обветшавших, одноименных. Их возведение в XIX — начале ХХ вв. свидетельствует о том, что и в эту эпоху, после всей антимонастырской политики Петра I и Екатерины II, обитель не только не обеднела, а расцвела на новые пожертвования еще больше и краше.
Собор Грузинской иконы Божией Матери в 1835-42 годы соорудил в классическом стиле лучший местный архитектор того времени, знаменитый М. П. Коринфский. Стоило строительство около 50000 руб. — громадная по тем временам сумма: почти как собор Казанского Богородицкого монастыря. Все средства — частные пожертвования (самое крупное — 10000 руб. от казанского мещанина Дмитрия Орлова).
Еще чуть более крупный собор, вместимостью около 3000 человек, построил архитектор Ф. Н. Малиновский в 1904 — 1910 гг. в тех традициях «русского стиля», которые отмечают и все остальные его храмы в Казани, Свияжске, Седмиозерке и др. местах. Собор освятили во имя Пресвятой Троицы — как и тот обветшавший храм 1690-х годов, что стоял на его месте. Как и другие творения зодчего Малиновского, храм внутри отличается поразительной акустикой. Эхо под этими закругленными сводами и арками держится на несколько секунд дольше, чем в Большом концертном зале Казанской консерватории. Сохранились рассказы, что пение четырех монахов в Троицком соборе было слышно за 2 версты.
Наконец, возведением Великой звонницы к 1903 году обитель обязана марийскому купцу, лесопромышленнику Михаилу Атлашкину, что пожертвовал на нее и деньги, и кирпичи. Господь сподобил этого благотворителя быть похороненным в монастыре, и поразительно, что и после советского опустошения могила его сохранилась — на кладбище, что как раз рядом с колокольней. А на втором этаже колокольни, над вратами, освятили храм во имя Архистратига Михаила, небесного покровителя М. Атлашкина.
Все время существования обители пожертвования поступали не только в виде денег и стройматериалов, но и земельных угодий.
Перед реформой 1764 года Раифский монастырь был одним из нескольких крупнейших по земельным владениям во всей Казанской епархии. Ему принадлежали села и деревни: Васильево, Ильинское, Софоново, Тенишево, дд. Белая, Безводная и Свиные Горы — всего 405 мужских крестьянских душ. Лесные владения его были так велики, что вся теперешняя Раифская часть Волжско-Камского государственного заповедника — это одна бывшая монастырская дача: огромные таинственные чащи с вековыми деревьями, несколько «затаившихся» в дебрях озер, глухое звериное царство с лосями, кабанами и медведями — все это на 9 верст в длину и 9 в ширину (даже больше, чем размеры современного заповедника) принадлежало обители. Забегая вперед, скажем, что когда в XIX веке возрождали упраздненное Екатериной II землевладение русских монастырей, раифские лесные угодья были восстановлены, хотя и в меньших размерах — теперь они едва превышали 1000 десятин (более 10 км»), но все равно остались крупнейшими по площади среди всех монастырей епархии.
По численности же братии Раифская пустынь всегда оставалась средней. При ее учреждении в XVII веке было 20 насельников, в XVIII веке — от 15 до 30. Реформа 1764 года, причислившая Раифскую обитель к третьему классу, формально позволила ей содержать по штату 12 братьев, но фактически в ней на тот год было 25 иноков (13 — «сверх штата, на своем содержании»). Так продолжалось еще несколько десятков лет после реформы. К 1830-м годам, в нем проживало уже 35 монахов и послушников. Очень быстро растет братия в конце XIX — начале ХХ вв.: лишь тогда монастырь действительно становится одним из самых больших в епархии по числу подвизающихся (каковым является и сейчас): 42 человека в 1880 году; 51 — в 1892 году; 80 — в 1905 году; 81 — в 1917 году.
А дальше...
Революция безжалостно оборвала тихую и мирную жизнь пустыни. Первый удар по ней был нанесен в 1918 году, последний — в 1930-м. О той и о другой трагедии стоит сказать несколько слов.
Летом 18-го Раифский монастырь, как и многие другие, жил под постоянной угрозой грабежа и разорения. Первые «энтузиасты» не заставили себя долго ждать. 8 июня в обитель явился отряд из семи чекистов и красноармейцев — объявили, что ищут скрывшегося белого офицера. Под предлогом обыска начали грабеж, совершили святотатство в алтаре: сорвали антиминс с престола, шарили в дарохранительнице... Тогда с колокольни ударили в набат. Это был сигнал для местных жителей — крестьян монастырской слободки и д. Белая Безводная: монастырь подвергся нападению и нуждается в защите. Быстро сбежавшиеся с топорами и дубинами крестьяне разбираться не стали и убили всех семерых святотатцев (трагедия тех времен, когда «сын шел на отца и брат на брата» проявилась и в этом прискорбном случае: среди семерых оказался сын знаменитого профессора Казанской духовной академии В. И. Несмелова).
Последствия этого самосуда были легко предсказуемы. Власть направила карателей. Обитель опустела — братия вынуждена скрыться по деревням.
Это было первое запустение монастыря — пока еще временное. В 1919 году был основан лесной факультет Казанского университета, которому и передали здания обители.
Профессора были — интеллигенты еще «старой школы». Они приютили у себя монахов, и с того же 1919 года в двух храмах богослужение возобновили. Но уже не было здесь главной святыни: Грузинскую икону Божией Матери осенью 1918-го монахи тайно вывезли в Казань, спасая от грабителей. С тех пор более 70 лет (до 1991 года) она находилась в церкви Ярославских Чудотворцев.
В 1928 году монастырь был окончательно закрыт. А расправа с последними его насельниками состоялась в 1930 году. Дело в том, что верные сыны Церкви, монахи и миряне, продолжали «нелегально и незаконно» приезжать по большим праздникам в уже закрытую обитель и проводить службы в старинной Раифско-Синайской церкви. Разумеется, по логике того времени, это называлось «контрреволюционным заговором».
И вот 27 января 1930 года отряд ГПУ из Казани окружил храм прямо во время богослужения. Это был престольный праздник — память святых отцев, в Раифе и Синае избиенных. Символично, что история повторялась! Новые преподобномученики последний раз совершали службу в память мучеников древних... По некоторым свидетельствам, милиционеры дождались конца литургии (куда им спешить!) — и уже по окончании арестовали всех, находившихся в храме... успевших напоследок причаститься Святых Христовых Таин.
На Благовещение того же года были расстреляны иеромонахи Иосиф, Антоний, Варлаам, Иов и послушник Петр, а 10 августа после многомесячных пыток казнен монастырский казначей иеромонах Сергий.
Все они в 1997 году были прославлены как святые преподобномученики Раифские — с празднованием памяти 27 января (н. ст.), так как из-за совпадения даты их мученической смерти с Благовещением не получилось бы воздавать им достойную память 7 апреля. Церковь решила чтить день их ареста. В настоящее время в Раифско-Синайском храме, где совершилась та памятная последняя Литургия, устроен придел во имя всех Новомучеников Российских.
По тому же делу были расстреляны, также присутствовавшие на службе: последняя настоятельница разоренного Федоровского Казанского монастыря монахиня София и миряне Василий Гаврилов и Степан Абрамов.
Но наступили новые времена...
Раифская пустынь стала первым восстановленным монастырем епархии. Хроника ее возрождения такова.
— июнь 1990 года — игумен Всеволод (Захаров), настоятель Петропавловского храма в селе Гари, в черте Зеленодольска, впервые посетил оскверненный монастырь. После этого от него и группы верующих поступило официальное ходатайство о возвращении обители Православной Церкви. Директор спецучилища В. И. Чернов поддержал эту просьбу.
— декабрь 1990 года — Совет по делам религии при Совмине СССР (на таком уровне даже в те годы решались подобные вопросы!) удовлетворил просьбу на открытие одного храма на территории колонии. Этим храмом стал Грузинский собор.
— январь 1991года — Зеленодольский райисполком также дал соответствующее разрешение
— 20 февраля 1991 года — начало строительно-реставрационных работ во всем монастыре (колонию к тому времени полностью перенесли за стену обители).
— 12 мая 1991 года — водружение святого креста на купол Грузинского собора — первого креста над монастырем после десятков лет запустения.
— 14 августа 1991года (праздник Происхождения Честных Древ Креста Господня) — первую Литургию в возрожденном Грузинском храме отслужил епископ Казанский и Марийский Анастасий. Тогда же в монастырь возвращена Грузинская икона Божией Матери. Символично, что события эти произошли в канун августовского путча 1991 года — великого перелома в истории всей нашей страны. Многие верующие обратили внимание, что август 1991 года был вообще преисполнен символическими событиями, словно предвещающими приход новой эпохи: 1 августа в Дивеево состоялось торжество вторичного обретения и перенесения мощей преподобного Серафима Саровского; 16 августа — Святейшим Патриархом вновь освящена «София Новгородская», древнейший собор Святой Руси, 18 августа (в самый канун...) — возрожден Донской монастырь в Москве, тоже всероссийская святыня... И начало служб в Раифском монастыре (одновременно с Дивеевским и Донским!) — похоже, из того же ряда символичных событий, спасавших Россию.
— 4 сентября 1992 года — освящен храм святых Отцев, в Раифе и Синае избиенных.
— 1994 года — организация при монастыре приюта для мальчиков-сирот, уникального для нашего региона. Дети живут при монастыре, участвуют в богослужениях, но учатся в обычной светской школе. Дальнейший свой путь — иноческий или мирской, — они выберут сами, когда вырастут.
Для воспитанников приюта организуются детские праздники, выезды на концерты, различные экскурсии и поездки (в т. ч. большое путешествие по городам Европы, с посещением Парижского Диснейленда — оплаченное Анатолием Борисовичем Чубайсом, однажды посетившим обитель). Неоднократным гостем монастыря и приюта, человеком, которого очень полюбили воспитанники, стал известнейший музыкант Юрий Шевчук.
Монастырь занимается и другими видами благотворительной деятельности — например, в местах лишения свободы, — помогает некоторым дошкольным детским учреждениям и школам.
— к 1996 году — возрождение Троицкого собора. Освящен 2 июня — в канун дня Святой Троицы (Пятидесятницы).
— 1997 год — посещение обители Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II, освящение им Раифского источника. Канонизация и торжественное прославление святых новомучеников Раифских.
— 1999 год — после долгих и масштабных работ по росписи стен Грузинского собора (художник Пугачев из Санкт-Петербурга, ныне покойный) в нем возобновляются богослужения.
— 2000 год — передача монастырю храмов для организации подворий: Московских Чудотворцев (город Казань); Илии Пророка (село Ильинское); апостола Иоанна Богослова (село Большие Ключи).
Итак, ныне Раифская пустынь вновь живет полноценной молитвенной и трудовой жизнью. За 10 лет был полностью восстановлен весь ее замечательный архитектурный ансамбль. В обители спасаются десятки насельников, считая послушников и трудников. Общее же количество паломников, побывавших здесь за эти годы, подсчитать просто невозможно! Только на Пасху и на Крещение ежегодно, по оценкам полиции, в пустынь съезжается до 15-20 тысяч человек, а машины и автобусы выстраиваются вдоль обочины дороги на 2-3 километра.
Зимой пустынь радует паломников сказочным ледяным городком, что выстраивается руками умельцев вокруг Крещенской «иорданской» купели на озере и стоит до марта, пока не растает... а с весны и до поздней осени — великолепным цветником, поистине не имеющим себе равных среди монастырей России. В нем удивительную растительную мозаику, во славу Божию, составляют цветы практически со всех континентов Земли. Обитель поддерживает международные связи — и декоративные растения присылают ей в подарок или по обмену из самых разных стран мира. Поистине, сейчас экскурсию по обители могли бы водить два человека: историк и ботаник. В море цветов утопает бывшее монастырское кладбище, и гигантские венки окаймляют каждый храм. «Визитной карточкой» Раифской пустыни стала декоративная цветная капуста, кусты которой напоминают то розы, то вазы, то маленькие пальмы, то ели... Поистине незабываемое зрелище, когда в начале декабря они «цветут», высовывая головы из присыпавшего все ослепительно белого снега.
Господь, по молитвам Своей Пречистой Матери, нередко являет в святой обители знамения благодати.
Новая история Раифской пустыни отмечена уже несколькими чудесами, свидетелями которых были как насельники, так и многочисленные паломники.
Вскоре после водружения первого креста над Грузинским собором (12 мая 1991 года, за 3 дня до отдания Пасхи) многие из собравшихся стали свидетелями явления Славы Божией: «Светящийся шар сошел с неба на крест, и он осветился Божественным сиянием, которое через некоторое время исчезло», — описал это чудо первый благочинный монастыря иеромонах Гурий (Малешин). По свидетельствам очевидцев, сияние было не очень долгим, не больше часа, но ослепительно-ярким. Важно, что именно при водружении первых крестов часто происходят явления благодати Божией в самых разных возрождаемых монастырях России. Вот что происходило одновременно, в те же дни того же года, в Дивееве: «...На Троицком соборе устанавливали последний, пятый по счету крест [...] Вдруг кто-то крикнул: «Смотрите, радуга!» На небе действительно сияла семицветная радуга, вытягиваясь в сторону храма. Люди опустились на колени, многие плакали... То были слезы радости, ведь радуга — знак примирения Бога с человеком [...] Местные жители сказали, что всякий раз, когда на храм водружался крест [а их, напомним, было 5], на небе появлялась радуга...» (Лидия Бродицкая). Такая же радуга заиграла в безоблачном, сухом небе над Софийским Новгородским собором при его патриаршем освящении 16 августа того же 1991 года...
Вот такие знаки посылает порой Бог.
И — снова к раифским событиям... В июле 2000 года несколько свидетелей, с которыми автор книги знаком, видели необычное ночное сияние в небе над монастырем. В совершенно безоблачной звездной синеве играли и медленно расходились огромные дымно-белые столбы света — как зыбь от брошенного в озеро камня. Это было похоже на «северное сияние» — чрезвычайно редкое в наших широтах. К тому же здесь оно играло лишь в той части неба, что осеняла саму обитель и озеро... Сообщений о наблюдении в ту ночь этого необычного явления из других мест республики, насколько нам известно, не поступало.
И опять-таки, сияние над святой обителью в наши дни — случай не единичный. Огненное зарево в небе явилось над Почаевской лаврой в ночь на 21 ноября 2003 года (празднование Собора Архистратига Михаила и всех Небесных сил бесплотных). Его не только видели многочисленные свидетели, но и, в отличие от раифского случая, успели зафиксировать на пленку...
Такие знамения являются в небе.
Но еще больше чудес происходит по молитвам пред святой иконой — покровительницей Раифского монастыря.
Почитание Грузинской иконы в наше время так велико, что даже в обычные, непраздничные дни на двух огромных паникадилах не всегда помещаются свечи, затепленные паломниками — многим приходится ждать, либо класть свечу рядом, чтоб ее зажгли потом. Поистине целые кусты огней трепещут перед великой святыней с утра до позднего вечера. А ведь каждый огонек — символ чьей-то молитвы к Матери Божией. И многие, очень многие молитвы-прошения исполняются. И тогда те же люди едут сюда снова — но уже не с просьбой, а с благодарением. Некоторые из них в благодарность покупают крест для украшения ризы иконы — и вся она увешана такими вот крестиками: памятниками недавних чудес, исцелений, исполненных молитв... Многие хранятся отдельно, в ризнице: не хватает размеров иконы, чтоб поместить их все вместе, разом. Не хватило бы, даже если б сам святой образ был намного больше. Как известно, не мерою дает Бог благодать Свою...
Потому в горе и в радости, и ныне и присно мы молимся пред Пречистым образом Его Матери: Пресвятая Богородица, спаси нас!
