В чем коренная причина современных общественных недугов?

1658
Фото

Поучение в день празднования Седмиезерно-Смоленской иконе Божией Матери, произнесенное иеродиаконом Тихоном 28 июля 1907 года за Божественной литургией в соборном храме Седмиезерной пустыни при служении архиепископа Казанского и Свияжского Димитрия.

Кто даст мне слов, какой разум человека может в достаточной степени выразить те чувства духовной радости и восторга, которые ныне переполняют сердце каждого верующего при виде столь великого количества стекшихся в сию святую обитель благочестивых христиан. Столь отрадно и утешительно видеть, что и в наше холодное, изъеденное сомнениями и неверием время находится не мало еще истинных поклонников Отцу Светов, которые, оставляя свои обычные, житейские занятия и нужды, не взирая ни на кого и ни на что, идут в многолюдстве в сию святую обитель к чудотворному Образу Богоматери, — этой Заступницы и Ходатаицы за грешный мир, чтобы излить пред Нею все свои горести и печали, получить от Неё помощь и утешение.

Но предварительно вспомним и скажем (ибо, вероятно, многие еще не знают) о том дивном заступлении, явленном от Смоленской иконы Богоматери, которое и послужило поводом к установлению ежегодных в сей обители торжеств в честь чудотворного Образа Богоматери, — торжеств, привлекающих сюда тысячи верующих.

Три с половиной столетия тому назад занесена была в Россию моровая язва, и открылась она в Москве, а затем и в других городах — и в нашем Богоспасаемом городе Казани, в ужасающих размерах; смертность от язвы была так велика, что не поспевали погребать умерших, и тела их непогребенными оставались в городе, служа пищей собакам и птицам. Ничто не могло приостановить движения смертоносной язвы. Тогда жители Казани обратились за помощью к Ходатаице за грешный мир и ее Смоленской иконе, в сей святой обители и поныне находящейся. И дивное событие совершилось тогда. Когда чудотворную икону обнесли вокруг города и поставили в кафедральном соборе, то немедленно смертоносная язва стала ослабевать, а вскоре совсем исчезла. Не много спустя после этого события открылось в городе Казани моровое поветрие, — свирепствовало оно сильнее прежнего и продолжалось два года. Смертность прекращалась только тогда, когда приносили в город Смоленскую икону Богоматери. Это обстоятельство и побудило тогдашнего митрополита Казанского Лаврентия установить, чтобы 26-го июня ежегодно Смоленская икона Божией Матери приносилась в город Казань и через месяц возвращалась в пустынь. Этот благочестивый обычай исполняется нами в нынешний день. Итак, вот обстоятельство, которое послужило поводом к устрояемым ежегодно торжествам в честь Смоленской иконы Богоматери — это чудесное спасение Ею жителей Казани от моровой язвы.

Невольно, слушатели благочестивые, мысль моя от только что рассказанного чудесного события, от древних времен переносится к переживаемому нами времени. Посмотрим внимательно на жизнь нашу и скажем беспристрастно: и ныне среди нас не свирепствует ли также, подобно бывшей несколько веков тому назад, язва, и даже более той опасная, ибо от той язвы гибли только тела, а от современной язвы общества гибнут и души. Движение ее тоже неудержимо. Из великих городов она проникла даже в самые отдалённые и захолустные наши селения и по настоящее время все более и более распространяется. Вероятно, вы уже сами догадываетесь, что это за язва, которою заражено современное общество: язва эта — духовная, это — наша нравственная слабость, испорченность, то зло в жизни общественной, которое широкою рекою разлилось повсюду.

И в самом деле, чему подобна стала жизнь наша? Поистине, она вполне уподобилась книжному свитку, виденному святым пророком Иеремией, и на коем написано было: рыдание, жалость и горе. Что переживаем мы, что творится у нас? Все более и более покрывает нас мрак духовного невежества, растут и крепнут дух неверия, безбожия, всевозможные пороки: разбои, грабежи, убийства и т.п. Поистине, сильная, неудержимая язва свирепствует среди нас — и смертоносная; сколько от нее преждевременно добрых людей погибает? И что особенно жаль, так это то, что многие из нас даже и не сознают той греховности жизни, в какой они пребывают, не видят и не ищут действительной причины всех ваших бед и зол, не хотят идти к верному, и, можно сказать, единственному источнику исцелений. Враг рода человеческого ослепил духовные очи наши и мы, видя, не видим.

И действительно, часто нынче говорят: надо стремиться к совершенству; но посмотрите, в чем полагается это совершенство, имеется ли в виду духовное совершенствование человека. К сожалению, оно нынче оставляется, и все успехи нашего века полагаются в одних только изобретениях и открытиях, направленных единственно к целям земной жизни, а душа человека погребается под тяжестью забот житейских. Часто и много нынче говорят об улучшении, обновлении жизни: но посмотрите, многие ли сознают, что духовная наша язва, — «грехи и страсти — причина всех зол», как говорит вселенский учитель святитель Иоанн Златоуст (беседа 7-я о покаянии), что именно грех, глубоко коренящийся в сердце каждого из нас, нарушая общение между Богом и христианином, останавливает собой правильное течение нравственной жизни христианина, отчего ревность и сила к доброделанию начинает постепенно ослабевать в душе последнего, и он становится нравственно-больным существом, обращается на служение суете, лишается человеческого достоинства, доходит до скотоподобия. Свое сердце, этот бесценный дар Божий, он отдает во власть греха и страстей: нечистый жар похотей иссушает его, и оно делается бесчувственным, жестоким, упорным и своенравным. А что в сердце скрывается, то и вне, чрез внешние дела, по слову Спасителя, открывается (Мф. 12, 35); сердце — это «корень существа человеческого» (Епископ Феофан Затворник), источник и причина всех действий человека. И как из заряженного источника всегда истекает зараженный поток, так и из греховного, страстного сердца всегда исходят порочные дела в жизни человека. Следовательно, внешние отношения и действия людей безусловно зависят от внутреннего их совершенства; а отсюда, не достаточно одного только изменения внешних отношений между людьми, не достаточно изменить вне человека лежащие вещи и обстоятельства; от этого само человечество не изменится, ибо из злых чувств и желаний нельзя внешним, механическим путем создать добрую нравственную и жизнь. Оттого у нас и извратилось все современное общество, что оно ослабляет, или вернее совсем оставляет чувство личной ответственности в отношении к общественным недугам и вину сваливает на неблагоприятные обстоятельства. Ясно, как день, что грехи, страсти людей повинны в великой части общественных зол, и что ничто иное — ни мудрость людей, ни даже самые необычайные дарования, ни совершеннейшие законы гражданские — ничто это одно не может обновить, исцелить нашу жизнь, если мы не сознаем своих личных грехов. Вот почему в мире есть одна только сила к устранению зла общественного, есть одно только ручательство за крепость новой, лучшей жизни у нас — это изменение самих людей, перерождение их душ, новая воля и новая любовь, готовность крепкая как скала, войти внутрь себя, в свое сердце, испытать себя: истинно ли ты христианин, имеешь ли в себе истинное христианство, желание очистить сердце свое от грехов и страстей, — этой причины всех зол и бед, возненавидеть их и жить в общении с истинным источником жизни — Богом; «а без этого внутреннего изменения, что ни говори, ничего не сделаешь» для обновления жизни нашей, — говорит глубокий психолог и великий знаток жизни общественной, епископ Феофан (Затворник).

Все мы, конечно знаем, сколь блаженна была общественная жизнь первых христиан, особенно в век апостольский, когда не было среди них никого нуждающегося (Деян. 4, 34), когда каждому давалось, в чем имел он нужду, когда владевшие землями или домами, продавая их, по собственной воле, никем не побуждаемые, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов (4, 35), так что все у верующих было общее (4, 32). Какая же причина столь счастливой общественной жизни первых христиан? — Та, что они, как пишет очевидец их жизни, «постоянно пребывали в учении апостолов п молитвах» (Деян. 2, 42), что у них «было одно сердце и одна душа» (4, 32).

Этот счастливый момент, бывший в жизни первых христиан, может повториться и во всякое другое время — и в наше, но для этого нужно вырвать из человечества страсти и возгреть в нем огонь любви к Богу и ближним «Сколь благополучное житие имели бы тогда все, — восклицает святитель Тихон Задонский, — не было бы тогда браней, кровопролития, плачущих вдов и сирот, разбоев, воровства, убийств, насилия и прочих смертоносных христианских язв, от которых весьма многие страждут, плачут и безвременно живота лишаются. Раю земному, радости и сладости исполненному, подобна была бы тогда страна наша» (т. II, 239—240).

Итак, водрузить духовно крест на нашем государстве и на всех его учреждениях, влить в мутные потоки человеческой жизни очищающая струи евангельской веры, любви и самоотвержения, воплотить христианство во всем народе — вот вернейшее и могущественнейшее средство для исцеления общественных язв наших. Но чтобы применить на самом деле это целительное средство, необходимо каждому из нас, всего с себя самого начать дело духового обновления и возрождения, должно прежде всего в себе самом искоренить грехи и страсти, заняться каждому собственным самосовершенствованием, которое не есть дело холодных соображений, как многие нынче думают, но дело живого и ревностного действования, совершающегося глубоко в сердце.

А сделавшись сами лучшими, мы и среду исправим, и ее сделаем лучше. Ведь только этим одним и можно исправить ее. Так, очистив свои сердца от страстей и возлюбив Бога, мы возлюбим и ближнего. Пламенно любить Бога и в то же время не любить ближнего невозможно. Недаром взаимная и самоотверженная любовь к ближним, по учению Христа, считается даже признаком действительной принадлежности человека к христианству (Ин. 13 34-35; 15, 12—13). А потому «любящий Бога не может не любить и всякого человека, как самого себя», говорят святые подвижники, — таковой радуется истинными радостями ближнего и плачет вместе с ним об его настоящем горе, «потому что во всяком человеке непрестанно видит себя самого» (Преподобный Нил Синайский).

Но где любовь христианская, там несомненно и успех всякого общественного блага. Уж таково свойство любви, что она не может таиться в глубине души человека, но стремится с непреодолимою силою к тому, чтобы проявиться вовне и выразиться целым рядом самоотверженных действий во благо ближних, т. е. становится непременно деятельной (I Ин. 3, 18). Христианин, обладая такой любовью, усвояет грехи ближних, чувствует их, как свои собственные, а потому, заметив что-нибудь в другом, особенно для него опасное, он всячески заботится остановить его и образумить; сам действует прямо, находит людей, могущих на него действовать, ищет случая, входит в ближайшие отношения и предрасполагает к себе, воодушевляет, вразумляет, берет на рамена свои ближнего и несет его (Епископ Феофан). Для него чужое благо — дороже собственного. Истинный христианин готов тело свое отдать ближнему — прокаженному, а его взять себе, и если десять раз отдаст себя на сожжение за ближнего, то всё равно не удовлетворится этим (Преподобный Исаак Сирин).

Отсюда, искорени каждый в себе грехи и страсти, возгрей в себе огонь любви к Богу и ближним, живи благодатной, христианской жизнью, и сам увидишь, что тогда будет! Где в человеческой жизни Дух Божий охотно принимается, там непосредственно уже является Царствие Божие, и если этот Дух в конце концов проникнет весь мир, тогда результатом будет такое будущее, которое описать никакой язык достаточно не может. Тогда всё человечество будет едино по всему, будет жить одной жизнью, тогда все не просто составят одно, но единое существо.

Но снова повторяю — чтобы иметь в себе истинно-христианскую любовь к ближнему и заботу об его благе, необходимо прежде всего себя исправить, изгнать из своего сердца те злые настроения воли, которые, как терния, там выросли. Прежде всего необходимо каждому себя самого пересоздать по внутреннему человеку. Человек только тогда может принести действительную пользу обществу, когда сам обновит себя, проникнется чрез сосредоточение над своей жизнью благодатным настроением духовной жизни. Содействовать благу ближних можно лишь при непременном условии «себя держать в добрых правилах жизни». Самая христианская любовь к ближним, — это необходимое основание для блага общественного, по учению христианских подвижников, является уже как результат долгой борьбы с собою, «порождение бесстрастия». Вот почему христианство и требует от всякого своего последователя прежде всего личной святости (I Тим. 4, 16), будучи вполне уверено, что, как только человек начинает заботиться о собственном нравственном совершенстве, тогда необходимо вокруг него будет разрастаться и общее благо. Оно объемлет, зиждет и сохраняет наш общественный организм. Несомненно, что среда зависит вполне от нас, от нашего беспрерывного покаяния и самоисправления. Все члены ответственны за все тело; нравственное совершенство или худость каждого из нас непременно отзывается тем же на жизни целого общества.

Будем друг другу братьями, — будет и братство. Если же нет братьев, если не сделаешься на самом деле каждому братом, то ни в каком учреждении не получится братства. Никогда люди никакой наукой и никакой выгодой не сумеют безобидно разделиться в собственности и нравах своих. Правда в твоем собственном труде над собой. Победишь себя — и станешь свободен, и начнешь великое дело: и других сделаешь свободными.

Правда, и то надо сказать, что упорна, продолжительна и ожесточенна борьба с собою. Еще древний языческий мир знал эту истину, когда устами одного философа сказал, что «победить себя самого — это первая и главнейшая добродетель»; гораздо яснее и полнее говорят, о ней христианские подвижники. По их изображению, основанному, конечно, на собственном опыте, коль скоро кто начинает приходить в себя и задумывает начать новую жизнь по воле Божией, тотчас приходит в движение вся область сатанинская: кто, с чем придется, спешит, чтобы развеять добрые мысли и начинания кающегося. Не успеют отклонить, — стараются помешать доброму покаянию; здесь не успеют, — ухитряются посеять плевелы среди плодов покаяния и трудов в очищении сердца; не успевают худа внушить, — покушаются добро покривить; внутренно бывают отражаемы, — внешне нападают, и так до конца жизни (Епископ Феофан Затворник). Вот почему борьба с грехом, путь самосовершенствования в христианстве называется путем постоянного самонасилования (святитель Василий Великий), самопринуждения, трудничеством (преподобный Антоний Великий), восшествием на кресты, и распятием себя (преподобный Исаак Сирин).

Но не убоимся борьбы с собой. Бог милосерд и всегда готов подать нам помощь, лишь бы только мы обратились за ней. Каждый христианин вместе со святым апостолом Павлом может воскликнуть: «вся могу о укрепляющем мя Иисусе» (Филип. 4, 13). Есть за нас пред ним и крепкое ходатайство в лице Богоматери. Не раз она спасала погибавшее Отечество наше от неминуемых бед и напастей. А потому, и ныне, когда человечество изнемогает и разлагается духовно, как труп, когда никакие силы естественные не могут исправить и обновить жизнь нашу, — и ныне на небо устремим духовные взоры свои, оттуда будем просить помощи и исцеления. И о если бы мы все сыны державы Российской едиными устами и сердцем, с громовым воплем и слезами воскликнули Заступнице и Ходатаице за нас грешных: «Пречистая Владычица! Ты видишь наши беды и скорби, видишь наши недуги душевные, уврачуй же болезненные сердца наши». Конечно, она тогда услышала бы наши моления и слезы, исцелила бы наши душевные язвы и недуги и ниспослала бы в наши смрадные души всеисцеляющую и оживляющую благодать Христову, и тогда загорелся бы в нас благодатный огонь новой, духовной жизни, и стало бы у нас на душе тепло и светло, и согрел бы этот огонь благодатный даже и тех, кто около нас, — невольно, быть может, и их к нам потянуло бы, свет и тепло все стали бы более и более расти, и начал бы проходить тот мрак, та язва духовная, которая теперь объяла нас. Да воскреснет Бог в наших душах, в наших сердцах и расточатся все врази Его: грехи и страсти людские — эти язвы душ наших! Аминь.

Источник: «Известия по Казанской епархии». — 1907 г. — №31. — с. 938-946

Новости по теме

«Можно ли есть макароны, ведь в них яйца?»: иерей Александр Ермолин о том, что запрещено в Великий пост
Публикации 21 марта 2024
«Можно ли есть макароны, ведь в них яйца?»: иерей Александр Ермолин о том, что запрещено в Великий пост

Великий пост — серьезный период в духовной жизни православных. Как подойти к посту так, чтобы он не стал просто диетой? Кому и какие послабления разрешаются в дни поста? Что делать, если случайно съел непостный продукт?

Радость Великого поста
Публикации 19 марта 2024
Радость Великого поста

Есть в течение года удивительные дни, которые исполнены трудов, воздержания, порой скорбей, требующих терпения и мужества. Но в то же время они приносят удивительную, ни на что не похожую радость...

Великий пост — лестница к небу
Публикации 18 марта 2024
Великий пост — лестница к небу

Великий пост является великим не только по своей продолжительности, но и по значению. Это единственный пост, когда меняется не только наш стол, но и весь привычный богослужебный строй, даже «Господи, помилуй» поют особым, великопостным распевом.

Хорошо, что я не фарисей…
Публикации 25 февраля 2024
Хорошо, что я не фарисей…

Для чего читается в храме перед Великим постом притча о мытаре и фарисее? Для того ли, чтоб нам удивиться безумным словам фарисея и… сказать себе (пусть и мысленно): «хорошо, что я не такой, как этот фарисей!»